Именно так, с большой буквы. Как говорил великий: Человек (опять-таки с  заглавной буквы) – это звучит гордо. Да, не спорю. Но кто имеет право называться человеком, и кто вообще это право раздает? Каковы критерии и ориентиры? Влияют ли обстоятельства и ситуации или неважно – костяк моральных принципов нерушим ни под каким предлогом?

Все, что происходит сейчас в мире в связи с войной в Украине, воспалило во мне давно дремавший конфликт, то, что часто называют кризисом среднего возраста, частью которого  было вот это определение: что делает нас Людьми?

Когда война началась, и первые эмоции притупились, я пошла помогать беженцам в Красный Крест. Продержалась не более 9 дней. И не потому, что тяжело физически или морально.

От разъедающего изнутри чувства испанского стыда. За некоторых украинцев, которые осознали реальность Европы, мало совпадающую с их выдуманной картинкой в голове.

От некоторых французов (хотя точнее будет – европейцев, так как в каждом городе намешено разных национальностей), которые неприкрыто выражали свою неприязнь, не понимая, что менталитеты кардинально разные.

Потом я просто спряталась в свой мирок: днями напролет рукодельничала (по большей части вышивка – так родилась коллекция в украинском стиле) и занималась бытовыми моментами, держа некую грань между там и здесь. С каждым днем все меньше читала новости, так как все меньше различалось где правда, а где фейк (и не говорите, что их не было).

Рукоделие стало для меня своеобразной медитацией, чтобы на фоне всех, слипшихся в кучу переживаний ( и не только связанных с моей страной и родными), не съехать крышей. Йога? Да, вместе с рукоделием именно она меня держала на якоре. И слово: надо. Как давно я не использовала слово надо относительно практики, но вот, пришлось. Сама удивляюсь.

Когда мои дети начали свой сложный путь через шесть стран, чтобы добраться до меня, я получила мощный внутренний толчок и с огромным стыдом понимала: я не человек с большой буквы. Я струсила, спряталась, поддалась внутренней усталости и закрылась в себе в противовес многим людям, которые продолжают помогать всем и везде. Меня не хватило надолго и внутренние качели победили. Лимит есть у всех? Или мы его придумали тоже?

А как же быть с острым желанием спрятаться в темное теплое место, обнять самое родное и не двигаться сутками? Синдром весенней картошки? И внутренний крик6 если ты так не сделаешь, мы сойдем с ума. Поддалась инстинкту самосохранения или снова козни ума: дескать меньше переживаний = меньше энергозатраты?

И когда незнакомая мне женщина приютила моих детей, накормила, дала кров и позаботилась обо всем остальном, зная только то, что я знакомая ее знакомой – это меня заставило задуматься: а смогла бы я так же? Не знаю, честно говорю, что не знаю, потому как предполагаем одно, а на деле может выйти иначе, т.к. четкой позиции нет – по ситуации и возможностям.

Вот тогда я впервые поняла, что я вообще букашка. Против таких людей, которые ночами стоят на вокзалах в ожидании прибывающих беженцев, которые ездят в страны третьего мира волонтерами, безвозмездно помогая бедствующим – всем, чем могут, отдавая все внутренности. Я поняла, что я так не могу, что есть некий внутренний предел, через который не могу перейти. И все самокопания приводят к одному ответу: самозащита.

От кого? Чего? Ведь все стены, барьеры и прочие ограничения мы сами себе устанавливаем. Но как их убрать?

И надо ли?

В один из дней, что я была волонтером от Красного Креста, я разговорилась с одним мужчиной – думаю, он родом из Северной Африки. И вот он сказал: пока я помогаю здесь, я чувствую себя Человеком.

И вот теперь понимаю: а я не прошла этот экзамен.